Биографические данные
Он родился 26 października 1897 roku w Sinope nad Morzem Czarnym i był synem Eleftheriosa i Catherine Vaportzis. Jego wujem był metropolita Kirillos Mumtzis z Mytilene. Po ukończeniu studiów w ojczyźnie zapisał się do Szkoły Teologicznej w Halki, którą ukończył po rocznej przerwie spowodowanej I wojną światową w 1919 roku pracą „The Election of the Patriarchs of Constantinople in the Byzantine Era”. Został wyświęcony na diakona 16 maja 1918 r., a na starszego w Nowy Rok 1928, otrzymując jednocześnie tytuł archimandryty.

Первосвященник
Он был избран митрополитом Филадельфии 8 февраля 1930 года и митрополитом Халкидона 28 июня 1932 года.

Po śmierci patriarchy Photiosa II w 1935 r. preferowanym następcą był Maximos, jednak po interwencji władz tureckich jego имя был исключен из списка кандидатов. Во время Второй мировой войны он был дважды арестован турецкими властями, и во второй раз (20 января 1943 года) его депортировали в Пруссию на несколько месяцев.

Из-за преклонного возраста патриарха Вениамина, Максим замещал его во многих административных делах и был постоянным членом Патриаршего Синода.

Патриарх
W lutym 1946 roku zmarł patriarcha Benjamin. Dzień po jego pogrzebie, 20 lutego, Maksymin został wybrany przez Synod Patriarchalny na patriarchę ekumenicznego. Warto zauważyć, że rząd turecki zachował neutralne stanowisko, nie tworząc przeszkód для jego wyboru, jak to miało местоположение poprzednim razem. Wydawało się zresztą, że klimat między władzami tureckimi a patriarchatem uległ zmianie. Wskaźnikiem poprawy sytuacji w tym czasie była wizyta ówczesnego prezydenta Republiki Tureckiej Ismeta Inonu w Szkole Teologicznej w Halki, gdzie został serdecznie przyjęty przez ówczesnego dyrektora, metropolitę Chrysostomosa z Neocaesarei i studentów.

С первых же месяцев своего патриаршества Максимос уже совершал пожар турецкой прессе из-за его контактов с Русской православной церковью, которые были истолкованы как косвенная поддержка Советского Союза. Американские и британские дипломаты, похоже, испытывали аналогичные подозрения. Похоже, что он не до конца понимал изменения в отношениях после войны, и его непродуманные заявления оставляли возможность для интерпретации как пророссийских.

Болезнь
К концу 1946 г. у Патриарха стали проявляться симптомы легкой меланхолии. Через некоторое время Патриарх заявил о своем намерении уйти в отставку, при этом из турецких кругов просочилась информация о том, что если у него диагностирована неизлечимая болезнь, то он должен быть немедленно сместить и выбрать преемника. О намерениях патриарха МИД Греции проинформировал его посол Перикл Скеферис, и греческое правительство рекомендовало подождать.

Чтобы восстановить силы, было решено перевезти патриарха в его летнюю резиденцию в Халки, а затем, в мае 1947 года, в Афины. Так, в сопровождении трех членов своей свиты он прибыл на поезде со станции Сикерци в Питио на Эвросе, откуда на мотоцикле был доставлен в Александруполис, где его приняли епископы Фтиотиды Амвросий и Аттики и Мегаридос Яковос, представляющий церковь Греция. Затем он и его свита поднялись на борт греческого эсминца "Крит", направлявшегося в Пирей, куда он отплыл в 13:30 21 мая 1947 года, среди неистового поднятия флагов, шипения пришвартованных кораблей, радостного звона колоколов и ликования жителей Пирея, собравшихся в гавани. Там он был принят Александром Папагосом, архиепископом Дамаскином, кабинетом министров и т. д., а затем отправился в Кифисию, где и поселился. Последовавшее за этим лечение характеризуется как беглое и неорганизованное, из чего можно сделать вывод, что греческое правительство, вероятно, было больше заинтересовано в том, чтобы убедить патриарха уйти в отставку, чем в его выздоровлении.

Pomimo silnych pogłosek o jego rezygnacji podczas leczenia w Atenach, patriarcha Maksymos powrócił do Konstantynopola w sierpniu tego roku bez podjęcia decyzji o rezygnacji.

Процессы
Длительная болезнь Патриарха и активные спекуляции по поводу его преемника создали в Фанаре атмосферу конфликта. Греческое правительство, консультируясь с правительством США, продолжало поиски новой "сильной личности" с четкой "антироссийской" ориентацией, которая могла бы превратить Патриархат в "антикоммунистический бастион", качества, соответствующие турецкой политике. В итоге греческое правительство остановило свой выбор на кандидатуре Афинагора, который со временем получил поддержку как иерархов, так и иностранных правительств. Анкара и турецкая пресса поддержали предложение Афинагора, даже назвав его "верным другом Турции".

Reakcje jednak metropolitów patriarchatu, gdy zaczęły być znane posunięcia wspomnianych rządów, były zdecydowane. Na czele reagujących hierarchów, którzy dostrzegli zewnętrzną manipulację patriarchatem, stali metropolici Derki Joachim, Laodycei Maksymos, Neocaesarei Chryzostomos, Pergamum Adamantios, Sardei Maksymos i Chaldii Kirillos, którzy w odpowiedzi na uwagi przedstawicieli Aten o konieczności wymiany patriarchy, z powodu choroby, broniąc niezależności Patriarchatu, ответил, że wiele razy w swojej długiej historii Patriarchat stawał w obliczu podobnych sytuacji, które sam zdołał przezwyciężyć, dlatego też nie ma potrzeby, aby czynniki zewnętrzne miały wpływ na wewnętrzne ustalenia.

W tym samym czasie nie ustawały naciski ze strony rządu greckiego i kręgów w Fanarze, aby Maximos ustąpił. W 1948 r., prawdopodobnie chcąc odeprzeć zarzuty o rusofilstwo, odmówił afiliacji Kościoła Czechosłowackiego do Patriarchatu Moskiewskiego, o co prosił arcybiskup praski Savatius.

Отставка и смерть
18 октября 1948 года он окончательно ушел в отставку, после того как греческое и турецкое правительства высказались за избрание Афинагора на патриарший престол. Утверждается, что его болезнь была предлогом, чтобы вынудить его уйти в отставку, а настоящей причиной были слухи о его связях с русской церковью и, следовательно, с Советским Союзом.

Он сохранил титул президента Эфеса, присвоенный ему Патриаршим Собором. В 1971 г. он заболел острым бронхитом и умер в Швейцарии на Новый год 1972 г. Его тело было доставлено в Константинополь, где он был похоронен с почестями во дворе патриаршего монастыря Зоодохос Пиги Балуклис.

В письме от 25/5/1962 года (которое позже было опубликовано в Orthodox Press (Vol. 191-192, 1 & 15 Aug 1973)) свергнутый Максим V обвинил Афинагора в обмане, с помощью которого он его сверг, особенно в его экуменических замахах.